Теперь сижу и вспоминаю, знаю ли я какую-либо славянскую сказку про соревнование с чертом (кроме литературных). Клип, по-моему, забавный. У дьявола есть крылья, но он ездит на велосипеде. И, конечно, курицы!



*Один из рассказов Скиннера повествовал как раз об этой истории. Но, если мне не изменяет память, это было куда как северней Джорджии.

@темы: Американские сказки

---

На морге Боткинской больницы висит потрепанное объявление: "Отдых. 24 часа".
Невольно хочется дописать "...и на веки-вечные".

***

Дальше должна была быть запись о смерти и вере (точнее, о том миге, когда ты внезапно осознаешь свою веру), но это вдруг такая личная тема, что я не решаюсь обсуждать ее открыто. По крайней мере, сейчас.


Вообще очень забавно читать, как люди пытаются анализировать литературу какой-либо эпохи, переведенную в другую эпоху и с другими целями, имея достаточно смутное понятие и о литературе, и о культуре. "Да, в то время всегда пихали Библию!", "А так-то, конечно, кто это будет читать, если бы не выкинули то, это и пятое-десятое". "Да он же был вообще неприятной личностью и работорговцем!".
Нет, приятно, конечно, что они пытаются анализировать, и честь им и хвала за собственной мнение, но порой, когда люди не пытаются заглядывать глубже, получается странное, в стиле одного нашего студента, который уроженца Девона перевел как "Девонианина", из-за чего весь текст про сложную историю английского языка превратился в фэнтези-эпопею (не помню, что случилось с остальными графствами, но там тоже было весело).
Что еще интересней, те старые тексты, что лежат в общем доступе, пусть они даже написаны на языке оригинала, тоже тексты очищенные, приведенные к стандарту английского языка второй половины девятнадцатого века. Когда заглядываешь в действительно оригинальный текст - здорово найти метки времени: от пересказа содержания (порой на манер катехизиса) - до печатных символов, от старой орфографии - до позабытых сегодня выражений...
Но вся эта лирика, которая началась со смерти, веры и гротеска, в принципе, об одном: если любишь что-то, доверяй лучше себе и своему мнению, а чтобы получить это самое мнение - не надейся, что его принесут или кто-то откроет тебе истину; сам будь ищейкой. Изучай то, что любишь, и его окружение.

@темы: XVIII век, Забавности

---

Вопрос дня. Интересно, какой логикой руководствовались люди, которые назвали свою школу английского языка Don't Speak ("Не говори")?

---

Нашла недавно забавные комиксы про пиратов и не могла не перевести их (заодно они пригодились, чтобы принести новогоднее настроение в Коробку Приключений). Да и автор в общении очень мил.

И еще 17 работ

*Всем известно, что любимый возглас пиратов "Аррр!" По удивительному совпадению, совершенно так же произносится и буква английского алфавита "R"

Оригинал в Коробке Приключений

@темы: Забавности

---

Книжный магазин вчера разбил мне сердце. В очередной раз (им можно открывать курсы, как сводить филологов в гроб).
Среди книг я вдруг вижу это:

Это!

Молл Флэндерс!
С такой обложкой!
Чем думал дизайнер? Что это автор "Робинзона Крузо", значит, все его книги априори сказочки? Для тех, кто не помнит, напомню, что в этой книге героиня родилась в Ньюгейтской тюрьме и за свою жизнь падала так низко, как только можно было упасть (проституция, насилие, инцест и т.д., и т..п.). Даже ее имя и то переводится не совсем прилично...
Вообще, в данном случае это очередная гремучая смесь недостатка эрудиции и знаменитого "А, и так сойдет!". Поразительно, что люди часто не осознают пользу этого самого культурного слоя. Вспомнила недавнюю историю с зачета по переводу, когда один человек спросил, что такое "пастораль", а второй не знал, что такое "бондиана". Самое смешное, когда слушала этот рассказ, один человек спросил: "А бондиана - это инструмент такой?". И это лингвисты старейшего университета России.
Неладно что-то в датском королевстве.

@темы: XVIII век, Дефо

---

Мне очень понравилось это стихотворение Роберта Бернса именно в исполнении Алистера Макдональда, хотя пели ее много раз и переводили много раз. Не знаю, как ему удалось спеть настолько безнадежно, что действительно слышно разочарование и боль.

Such A Parcel Of Rogues In A Nation

Such A Parcel Of Rogues In A Nation
1791

Fareweel to a' our Scottish fame,
Fareweel our ancient glory;
Fareweel ev'n to the Scottish name,
Sae fam'd in martial story.
Now Sark rins over Solway sands,
An' Tweed rins to the ocean,
To mark where England's province stands-
Such a parcel of rogues in a nation!

What force or guile could not subdue,
Thro' many warlike ages,
Is wrought now by a coward few,
For hireling traitor's wages.
The English stell we could disdain,
Secure in valour's station;
But English gold has been our bane-
Such a parcel of rogues in a nation!

O would, or I had seen the day
That Treason thus could sell us,
My auld grey head had lien in clay,
Wi' Bruce and loyal Wallace!
But pith and power, till my last hour,
I'll mak this declaration;
We're bought and sold for English gold -
Such a parcel of rogues in a nation!

Вероятно, многие знают это стихотворение в переводе Маршака:

Навек простись, Шотландский край,

Навек простись, Шотландский край,
С твоею древней славой.
Названье самое, прощай,
Отчизны величавой!

Где Твид несется в океан
И Сарк в песках струится, -
Теперь владенья англичан,
Провинции граница.

Века сломить нас не могли,
Но продал нас изменник
Противникам родной земли
За горсть презренных денег.

Мы сталь английскую не раз
В сраженьях притупили,
Но золотом английским нас
На торжище купили.

Как жаль, что я не пал в бою,
Когда с врагом боролись
За честь и родину свою
Наш гордый Брюс, Уоллес.

Но десять раз в последний час
Скажу я без утайки:
Проклятие предавшей нас
Мошеннической шайке!

На самом деле, на этом примере очень хорошо видно, как влияет на работу переводчика время, в котором он живет

Я даже не хочу упоминать...

(я даже не говорю о трудностях, которые преследуют каждого переводчика поэзии, в частности, о беспомощности наиболее полно выразить исходную идею). Если вспомнить, когда Маршаку пришлось работать, то нетрудно провести ассоциацию: последняя фраза перевода очень напоминает лозунги 1930-х-1950-х годов.

Но вообще, сначала я хотела написать о поэме Байрона "Дон Жуан". Трудно описать, сколько в ней отсылок, хорошо известных современникам.

В отличие от современного читателя...

В отличие от современного читателя, образованный человек, живший во времена Байрона, мгновенно узнавал имена, упомянутые там, будь то Огастес Кеппел (тот самый адмирал со знаменитого портрета Джошуа Рейнолдса), Вольф, Хок, Хау, Бергойн, и прочие военачальники и мореплаватели, или воспитательные романы для юношества Марии Эджуорт, или профессор фон Финагл, гремевший в то время своими исследованиями, как развить память, и намека хватало, чтобы составить картину и понять, что недосказано и какие чувства питает автор к предмету. Поразительно, как Татьяна Гнедич порой доносит эти нюансы в своем переводе Дон Жуана. Однако и здесь время накладывает свой отпечаток, и русский Байрон иногда из, пардон, "ехидного ублюдка" превращается в чересчур серьезного морализатора.

Однако сама по себе эта работа переводчика поразительна. Именно условиями, как и где она была сделана.
Ефим Эткинд (тоже очень примечательный человек в истории ленинградской филологии) вспоминает:

"Однажды — дело было, кажется, в 1948 году

"Однажды — дело было, кажется, в 1948 году — за мной пришли из квартиры 24; просил зайти Лозинский. Такое случалось редко — я побежал. Михаил Леонидович усадил меня рядом, на диванчик и, старательно понижая свой низкий голос, прохрипел: «Мне прислали из Большого дома рукопись Татьяны Григорьевны Гнедич. Помните ли вы ее?» Из Большого дома, с Литейного, из государственной безопасности? (Лозинский по старой памяти говорил то ЧК, то ГПУ.) Что же это? Чего они хотят от вас? «Это, — продолжал Лозинский, — перевод поэмы Байрона «Дон Жуан». Полный перевод. Понимаете? Полный. Октавами, прекрасными классическими октавами. Все семнадцать тысяч строк. Огромный том первоклассных стихов. И знаете, зачем они прислали? На отзыв. Большому дому понадобился мой отзыв на перевод «Дон Жуана» Байрона»".

А дело было вот в чем:
"После суда она сидела на Шпалерной, в общей камере, довольно многолюдной, и ожидала отправки в лагерь. Однажды ее вызвал к себе последний из ее следователей и спросил: «Почему вы не пользуетесь библиотекой? У нас много книг, вы имеете право…» Гнедич ответила: «Я занята, мне некогда». — «Некогда? — переспросил он, не слишком, впрочем, удивляясь (он уже понял, что его подопечная отличается, мягко говоря, странностями). — Чем же вы так заняты?» — «Перевожу. — И уточнила: — Поэму Байрона». Следователь оказался грамотным; он знал, что собой представляет «Дон Жуан». «У вас есть книга?» — спросил он. Гнедич ответила: «Я перевожу наизусть». Он удивился еще больше: «Как же вы запоминаете окончательный вариант?» — спросил он, проявив неожиданное понимание сути дела. «Вы правы, — сказала Гнедич, — это и есть самое трудное. Если бы я могла, наконец, записать то, что уже сделано… К тому же я подхожу к концу. Больше не помню»."

Хотела закончить тоже морализаторски, но это как-то совсем не подходит ни Бернсу, ни Байрону, поэтому пусть выводы делает каждый сам для себя ))

@темы: XVIII век, XIX век, интересные ссылки, Искусство, Байрон, Гнедич, Бернс, Alastair McDonald, якобиты, Шотландия, Эткинд, Маршак

---

Оригинал

@темы: Забавности

---

Есть такая легенда Первой Мировой войны - писательская фантазия, если быть точнее, - об ангелах, которые помогли британским солдатам одержать победу при Монсе, и это были не просто ангелы, а призрачные лучники из-под Азенкуре под предводительством Святого Георгия.
Нашла чудесную реконструкторскую фотографию этого события. Реконструкторы такие реконструкторы, что даже сняли ее на фотоаппарат 1905 года^^

@темы: XX век, Первая Мировая Война

---

Пришла сейчас домой, захожу в лифт, а там - ОН.

И правда он

Люблю своих соседей, жду с другой стороны постера "Розенкранц и Гильденстерн мертвы"

---

А вот тряхнем-ка стариной под Новый Год?

---

После третьей переэкзаменовки по классической филологии (древнегреческой литературе) студент пожаловался экзаменаторам:
- Везувий извергался, Александрийская библиотека сгорела, набеги, пожары, потопы... Столько всего происходило! И как только остальная литература сохранилась? Лучше бы тоже сгорела, сейчас бы читать и учить меньше пришлось...
Правда, они его все равно не пожалели. Не анекдот, если что.

И еще о студентах. Ту девушку, о которой я писала, вызвали в пятницу на заседание кафедры по поводу ее заявления. И что она? А она не пришла, и все.

---

Из описания онлайн-курса латинского языка.

"По завершении этого курса учащиеся будут
Уметь:
...
3. Пользоваться латинско-русским и русско-латинским словарем".

Преподаватели кафедры классической филологии рубят с прямотой римлян.
Кстати, если кто очень-очень хотел учить латынь (ну мало ли), то есть еще 15 дней, чтобы записаться на этот бесплатный курс.

@темы: Забавности

---

На очередном примечании к тексту споткнулась об Эндрю Кохрэйна-Джонстона, губернаторе Доминики на рубеже восемнадцатого и девятнадцатого веков. У него был незаконнорожденный сын, Джон Дандэс Кохрэйн, который в свое время проехал Россию с Запада на Восток и в 1824 написал об этом мемуары "Рассказ о пешем путешествии по России и Сибирской Татарии, от границы с Китаем до замершего моря и Камчатки".
Так вот еще одна иллюстрация, как тесен мир.
В Нарве Джон Кохрэйн встретил чернокожего, жителя Петербурга и бывшего купца, который составил ему компанию в пути, и в Кипени этот самый чернокожий, увидев его паспорт, спросил: "Не сын ли вы массы Какран Джонстона?", и когда Джон Кохрэйн подтвердил это, купец сказал: "Значит, вы - маленький масса Джонни". Выяснилось, что тридцать лет назад этот человек был слугой у его отца и у дяди.
Кстати, путь от Лондона до Петербурга занял у Джона Кохрэйна всего 83 дня.

Про Петербург читать не то, чтобы обидно, но жалко, поскольку Кохрэйн описывает его, как красивейший из городов, который ему только довелось видеть: прямые улицы, великолепная река и вид на залив, чистота и множество церквей (и еще много всего). Зато под Любанью на тракте его ограбили два типа, вооруженные прутом и старым мушкетным ружьем со штыком: здесь уже узнается родная сторона...

@темы: история, XIX век, Петербург, Дневник Аарона Томаса

---

Константин Паустовский писал в книге "Далекие годы":

На катке я часто встречал подругу моей сестры Гали -- Катюшу Весницкую, гимназистку старших классов Фундуклеевской женской гимназии. Она тоже каталась на коньках "Галифакс", но сделанных из черной вороненой стали. Мой старший брат Боря, ученик реального училища и знаток математики, ухаживал за Катюшей. Он танцевал с ней на коньках вальс.
Мог ли я думать тогда на катке, что жизнь Весницкой окажется гораздо неожиданнее всех моих фантазий.
В Пажеском корпусе в Петербурге воспитывался один из сыновей сиамского короля Чакрабон.
Во время возвращения на родину принц заболел в дороге около Киева воспалением легких. Путешествие было прервано. Принца привезли в Киев, поместили в царский дворец и окружили заботами киевских докторов.
Принц выздоровел. Но прежде чем продолжать путешествие в Сиам, ему надо было отдохнуть и поправиться. Принц прожил в Киеве два месяца. Ему было скучно. Его: старались развлекать -- возили на балы в Купеческое собрание, на лотереи-аллегри, в цирк и театры.
На одном балу желтолицый принц Чакрабон увидел Весницкую. Она танцевала вальс, так же как на катке, перекинув косы себе на грудь и надменно поглядывая иэ-под полуопущенных век синими глазами. Принц был очарован. Маленький, раскосый, с блестящими, как вакса, волосами, он влюбился в Катюшу. Он уехал в Сиам, но вскоре вернулся в Киев инкогнито и предложил Катюше стать его женой. Она согласилась.

К чему я выкладываю эту сентиментальную историю? А вот к чему: сегодня я случайно узнала двоюродную внучку сиамской королевы, и она рассказывала о настоящей ее внучке, которая сейчас живет в Таиланде. Это непередаваемое ощущение, когда истории из книг, которые ты читал, такие далекие во времени, внезапно становятся живыми. Это чудо.

А еще нашла сайт-сборник материалов по морской истории, тщательно подобранные Ларсом Брузелиусом (к сожалению, не знаю, как правильно транскрибировать его имя). В основном, предпочтение там отдается шведской морской истории, но есть очень полезные вещи. Например, только там я нашла, кто таков был некий Стил, составлявший свои реестры британских кораблей параллельно с Адмиралтейством, и только потому, что автор позаботился найти в The Gentlemen's Magazine его некролог. Не обновлялся он давно, с 2010 года, но ведь я - не тормоз, я - медленный газ.

@темы: история, XVIII век, XIX век, интересные ссылки, XX век, Дневник Аарона Томаса

---

Вряд ли я когда-то пойму, что может двигать человеком, который пишет жалобу на преподавателя.
Дано:
- студент, который плохо знает предмет, не очень сильно развит в гуманитарном плане (несмотря на журналистское образование СПбГУ), у которого нет желания учиться;
- преподаватель со стажем в 30 лет, с сертификатами, в том числе и Кембриджскими, с разработанными курсами на английском языке, вроде "Сontemporary Life and Institutions of the UK" или "British Studies", преподаватель, который достаточно много отдал университету и студентам, особенно после смерти близких людей;
- жалоба, что преподаватель некомпетентен, не имеет права преподавать на английском языке и прочая, и прочая;
- деканат, естественно, начинает песочить всех подряд;
- от нервов преподаватель заболевает и отказывается преподавать всему потоку "раз им это не надо".

Ну хорошо, допустим, этот студент избавился от преподавателя, который лично ему не нравился, в том числе и по политическим причинам, как это ни прискорбно. Но неужели он думает, что его товарищи одобрят такой поступок и все остальное останется как прежде?
Не понимаю.

---

Безумно радует сегодняшняя страничка комикса:

Кажется, я немного скучаю по глупостям и байкам, которые рассказывают вокруг костерка^^ И как всегда, все эти мелочи так подстегивают воображение, что поневоле придумываешь историю за кадром про каждого персонажа.

На всякий случай поясню, что мрачный товарищ, которого заметил сын Ноултона, как раз и привез героического майора Уоррена.

Еще из забавного: тыкала на dreamwidth в случайные дневники, и на третий раз он неожиданно выдал мне  natoth Это явно какой-то знак.

@темы: XVIII век, Война за Независимость, The Dreamer

---

Нет, мне однозначно нельзя заходить на фeйсбук!
5 ноября исполнилось 260 лет с дня битвы при Росбахе, когда король Фридрих разбил имперские (и французские) войска. А все почему? А не надо недооценивать вражескую кавалерию. Один из немногих случаев, когда командующий имперской армией добровольно признал свою вину в поражении и ушел в отставку, порвав с армией навсегда (ну ладно, почти навсегда).
И вот в эту субботу "где-то в Германии"(с) была реконструкция этого события. На самом деле, видео там много. Жалко, что самое зрелищное сняли так, что за реконструкторами видны машинки на шоссе))



Ну и на тему:

Конечно же, Зейдлиц и его ребята против моих любимцев (на картине нет) из кирасирских полков №№8 и14 (Траутмансдорф и Бретлах)

Радостные победители делят добычу, оставшуюся от французов

@темы: XVIII век, Фридрих II Великий, Семилетняя Война

---

Сто лет не заходила на фэйсбук, а он мне вдруг принес прекрасное-почти-историческое.

The Duel at Blood Creek - Short Film from 3 Barrels Media on Vimeo.

Если у кого не хватит сил посмотреть/досмотреть, то вкратце:

спойлер

- на одном месте назначены несколько дуэлей людьми из разных временных промежутков по разным поводам с разным оружием;
- вначале они никак не могут поделить само это место, крайне пафосно выясняя отношения между собой;
- затем все дерутся со всеми;
- а потом , когда в ручье не менее пафосно умирает самый красивый участник, давясь кровью, приезжает фермер на тракторе (!!!) и выгоняет всех к черту, потому что это была сходка реконструкторов на частной территории.

Но прекрасней всех здесь лакей со своим "Сэр, кто-то приближается" Самый разумный человек в этой компании. И бой на саблях тоже мне понравился.
Немедленно захотелось вернуться к реконструкторам (хотя толком я туда так и не заходила), поехать кататься верхом и родиться еще раз в Англии, чтобы попробовать все изнутри.

А вчера хорватский знакомый учил меня печь их национальный (вроде бы) пирог "Ледяной ветер". Теперь я знаю, что такое oštra brašna, что они меряют все в дециграммах и децилитрах, и что у хорватов интересные методы изготовления тортов )) Под вечер я включала повседневный шум центра Петербурга подруге из Эр-Рияда, а она давала мне послушать звуки ее города - такого чужого и непривычного для нашего севера, да и для нашей культуры ("На этой площади я любила играть в детстве, но еще на ней проводятся публичные казни").

А еще, еще, еще я все-таки наконец-то плотно работаю с примечаниями к Томасу. Мне как всегда мало что нравится из того, что я делаю, но это какое-то невероятное удовольствие - выискивать корабли в реестре и сопоставлять их в тексте, толковать те события, которые упомянуты мельком, и те культурные особенности, которые могут быть интересными или важными, копаться в биографиях упомянутых в дневниках людей и погружаться во все это с головой. Особенно и радует, что эта затянувшаяся (из-за моей лени и желания заниматься сразу всем) работа все-таки определенно подходит к концу и что она, вроде бы, будет не такой плохой.

@темы: XVIII век, хроники сломанной шпаги, Дневник Аарона Томаса

---

В последнее время чаще всего придерживаюсь позиции, отраженной в картинке ниже (хотя не всегда так стоит делать)

---

O Requiem aeternam
Dona eis requiem
Along the old Lych Way.

В последнее время очень нравится эта песня. хотя позитивной ее можно назвать с очень большой натяжкой. В ней поется о старой дороге через пустоши в графстве Дартмур, по которой носили хоронить мертвецов аж с двенадцатого века. Даже сейчас, в современной Англии, это очень атмосферное место.
Может быть, она нравится мне потому, что (кроме духа Старой Англии) в ней есть что-то созвучное моим размышлениям. И поэтому поводу мне хочется оставить здесь еще и пару стихотворений о разлуке и ожидании: одно (совершенно прекрасное) - на английском, а другое - на русском.

Dear One Absent This Long While
BY LISA OLSTEIN

It has been so wet stones glaze in moss;
everything blooms coldly.

I expect you. I thought one night it was you
at the base of the drive, you at the foot of the stairs,

you in a shiver of light, but each time
leaves in wind revealed themselves,

the retreating shadow of a fox, daybreak.
We expect you, cat and I, bluebirds and I, the stove.

In May we dreamed of wreaths burning on bonfires
over which young men and women leapt.

June efforts quietly.
I’ve planted vegetables along each garden wall

so even if spring continues to disappoint
we can say at least the lettuce loved the rain.

I have new gloves and a new hoe.
I practice eulogies. He was a hawk

with white feathered legs. She had the quiet ribs
of a salamander crossing the old pony post road.

Yours is the name the leaves chatter
at the edge of the unrabbited woods.

Мне очень нравится в нем, что его невозможно перевести, как всякое стихотворение как передана игра звуков и образов. "Я жду тебя. Однажды вечером мне казалось, что ты был здесь: у подъездной дорожки, у подножья лестницы, ты был здесь в дрожащем свете, но всякий раз листья на ветру выдавали себя, ускользающая тень лисы, рассвет." "Это твое имя шуршит среди листьев на опушке пустынного леса". В оригинале, разумеется, все гораздо глубже, и настроение создается почти шаманскими повторениями конструкциями и не всегда ясно заметным двойным подтекстом слов: например, unrabbited означает не просто лес, в котором не водятся кролики", а "лес, где люди обречены на смерть от голода", или "лес, где нет жизни".

А вот и второе, которое я написала не так уж и давно (всего-то полгода назад!), но на ту же тему. Вообще я редко пишу стихи и уж гораздо реже показываю их, но сейчас просто не могу молчать. Форма и строй, вероятно, невольно позаимствована у античных поэтов (в русском, разумеется, переводе), и все еще мне аукается стихотворение из Кармины, которое я переводила с латыни. Посвящено оно определенному человеку, и я все-таки надеюсь, что этот человек его увидит.

Нету воды в кувшине, как бы нам его ни трясти,
жадно заглядывать внутрь, каплю ловить на язык
из сухого сосуда.

Кто бы раньше сказал нам, что он не бездонный,
того бы мы подняли на смех, счастливые
мигом единым!

Помнишь ли, друг мой, сладкий вкус той воды?
Как под летней листвой мы счастливы были,
встречая друг друга?

Где ты теперь, мой двойник и наперсник?
С кем беседы ведешь? Не екнет ли сердце твое
над опустевшим кувшином?

Вынес его я подальше, чтобы не был обоим укором,
но всякий день проверяю, вдруг вода возвратилась,
и ты рядом с ней.