Fête galante. Only (17)80s kids remember this.
Пробило полночь.
Как все-таки странно жить.
Сегодня милый доктор ван Хорн прислал мне письмо и маленький сверток. Надо сказать, что я была отчаянно рада получить от него весточку, пусть и такую короткую. Но самое главное не в этом.
Милый доктор прислал мне вещь, ту вещь, которой я была во сне. И теперь, как мне кажется, я понимаю, почему сны так различались. Когда вещь слышала биение сердца, это было сердце того, кто отобрал его. Когда вещи было холодно, и кровь была на моих руках, это значило, что укравший ее мертв. Когда же она была в некотором нигде, как мне казалось, она лежала там, в казармах. У Хендрика. (тут же рядом нарисована замысловатая завитушка)
Сегодня я задремала сразу после ужина, сжимая эту застежку, и, конечно же, он пришел, странный мертвый друг. Страшно смотреть на его лицо - за все эти дни оно еще больше разложилось, и кое-где даже появились черные дыры на коже и белеющие кости. Но глаза еще живые, пронзительные, и это больно и страшно.
Он счастлив. Он говорит принести эту вещь ему, в одну из ночей. Но я не знаю, что мне делать. Страшно, если он заберет меня с собой туда, по ту сторону жизни - я еще не хочу уходить.
Ведь столько всего не попробовано! Столько всего не узнано!
Боже... Избави нас от лукавого, и дай сил выбрать верную дорогу, чтобы на ней был тот, кто мог бы меня поддержать.
Как все-таки странно жить.
Сегодня милый доктор ван Хорн прислал мне письмо и маленький сверток. Надо сказать, что я была отчаянно рада получить от него весточку, пусть и такую короткую. Но самое главное не в этом.
Милый доктор прислал мне вещь, ту вещь, которой я была во сне. И теперь, как мне кажется, я понимаю, почему сны так различались. Когда вещь слышала биение сердца, это было сердце того, кто отобрал его. Когда вещи было холодно, и кровь была на моих руках, это значило, что укравший ее мертв. Когда же она была в некотором нигде, как мне казалось, она лежала там, в казармах. У Хендрика. (тут же рядом нарисована замысловатая завитушка)
Сегодня я задремала сразу после ужина, сжимая эту застежку, и, конечно же, он пришел, странный мертвый друг. Страшно смотреть на его лицо - за все эти дни оно еще больше разложилось, и кое-где даже появились черные дыры на коже и белеющие кости. Но глаза еще живые, пронзительные, и это больно и страшно.
Он счастлив. Он говорит принести эту вещь ему, в одну из ночей. Но я не знаю, что мне делать. Страшно, если он заберет меня с собой туда, по ту сторону жизни - я еще не хочу уходить.
Ведь столько всего не попробовано! Столько всего не узнано!
Боже... Избави нас от лукавого, и дай сил выбрать верную дорогу, чтобы на ней был тот, кто мог бы меня поддержать.