Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Шестидесятые - это...

@темы: наркотики против насилия

---

Подарила Сереже книгу о том, как логически избегать подвохов в рекламе, новых чудодейственных методах и сектах (забавно там автор учит думать, прежде чем делать), а он мне - игрушечную семейку забавных барсуков.
Снега нет, погода пасмурная, надо идти в магазин, а я хочу лениться и рисовать.
Перед сном отправила в наше сообщество фик про Джона Сильвера, написанный несколько дней назад. Да-да, сегодня у нас очередная выкладка, и у нас уже есть фики по Штильмарку, гардемаринам и капитану Немо (аж четыре штуки!).
Порвала своим фиком шаблон какому-то юному существу, которое так обиделось (я, правда, не знаю, какого оно полу, поэтому так называю человека), что пришло и сказало, что это бред сивой кобылы в пьяном угаре. Хотела попросить аргументацию, но, в результате, забила на это дело. Вот и выговариваюсь здесь.
А так - жизнь прекрасна, несмотря ни на что. Счастья всем в наступившем году!

@темы: а жизнь продолжается!, монолог убийцы/жертвы

---

Счастливого Нового Года!
Под катом картинки - винтажные и не очень. Так как зимы на этот новый год нам не додали, поэтому так ))

@темы: а жизнь продолжается!, наркотики против насилия, влюбленные весенние коты, ты забыл ответить

---

И немного черного юмора для тех, кто праздником не охвачен.

@темы: наркотики против насилия

---

А вообще-то я хотела написать о том, каким был этот год.
Оглядываясь назад, могу сказать, что он был замечательным и очень неожиданным: во многом жизнь круто и неожиданно развернулась.
Не обошлось без потерь тех, кто был дорог, и в душевном плане, и в материальном. Что ж, единственный плюс в том, что все прошло не бесследно, и опыт, и хорошие воспоминания остались у всех.
За многое в этом году хочется сказать спасибо Киб - это море креативного безумия прекрасно.
Спасибо Сереже за понимание, спасибо Ролли Фостеру за то, что он тоже внезапно срывается на безумные поступки.
Спасибо маме и Валерию из художественной студии, которые никогда не заглянут в этот дневник. А заодно и всем моим друзьям, которые в реале остались моими друзьями.
Спасибо коту, что нашелся весной под зеленой машиной.
Спасибо тем, кого я узнала в этом году, благодаря лишь чистой случайности: корабельный_кот, Стелла, Марго, Ирэн, На-тот, Дейдре, Рихард и Эрика, Никки и все-все, кто остался после ФБ.
Спасибо тем, кто остался со мной, несмотря ни на что: Дерек, Эмбер, Тоши, Эсфири, Ли-Са.
Спасибо тем, кто дает шанс узнать себя лучше: ...ДШБ..., .Ноэль., Angerran, Commissar Paul, Contessina, Disten, ElCuervoEscarlata, FleetinG_, Gabriel Vega, Hildegrim Hel, Inerind, koshka-na-pe4ke, Lille Prinsen, LynxCancer, Naked_Truth, Oscuro Libre, R.k.M., Rosemary Blanco, Rotten Munin, shepet, TeQilla, Tibetan Fox, uele, ~Кайра~, Энисе
Этот год был прекрасен, пусть следующий для всех станет еще лучше.

А еще удалось попробовать многое из того, чего я не пробовала, и узнать то, чего не знала. Вот здесь должен быть длинный список, но я его приводить, наверное, не буду ))

@темы: а жизнь продолжается!, влюбленные весенние коты

---

Замечательный сайт о реконструкции всего, чего только можно, по 16 и 17 векам ))
Шляпы, веера, перчатки, воротнички, как у Ришелье, рубашки и штаны... Вышивка, пуговицы и валенки! Восточная Европа и Западная. Заодно всякие секреты, как маскировать машинный шов, например )

@темы: XVII век, учебное

---

Реклама в XVIII веке

Как-то в своем дневнике Томас жаловался на засилье торговцев и их карточек в товарах, которые он заказывает.
Вот как выглядела в то время подобная карточка:

+7

@темы: история, XVIII век

---

28.12.2013 в 13:56

Пишет  Шано:

Оригинал взят Вязание в 17 веке

По просьбе любителей найдено немного материала, которым и хотелось бы поделиться. То, что вязанием занимались с давних времен, известно всем. Об этом можно прочесть даже в Вики.
К XIV веку вязание стало настолько привычным занятием, что даже нашло отражение в иконописи.




Фрагмент полиптиха Томазо да Модена. XIV век



Дева Мария за вязанием. Бертран фон Минден. Часть алтарного триптиха из бенедиктинского монастыря в Букстехуде. 1400-1410.

Взяты картинки здесь .

Археологические находки в виде коптских носков и их реконструкций показывать не будем, а вот схема вязания на двух спицах от XVII века, взятая здесь

может быть интересна.


Здесь следует упомянуть, что викинги в свое время вязали иглой, или, как указывается в некоторых источниках, одной спицей.
В Германии XVII века вязали чулки на пяти спицах.



Вот они. Стоила пара таких чулок в 1663 году 12 грошей. За такую же сумму в Тюрингии можно было купить теленка. Эти чулки связаны из шерсти, но разного цвета: внизу светло-коричневого, вверху цвет темнее. Длина их 42 см. Информация найдена на этом сайте

Вязали в XVII веке перчатки, варежки, чулки. При этом чулки могли быть с узором, с полосками и без.
Чулки были столь дороги в изготовлении, что сам Генрих VIII имел всего 6 пар черных шелковых чулок. В Германии вязаные чулки широко распространились лишь со второй половины XVI века.

“The Worshipful Company of Glovers of London” собрана невероятная коллекция вязаных вещей. Покажем только некоторые



перчатки 1720-1750 года. Длина их 28 см


фрагмент



Или итальянские перчатки второй половины XVII века





фрагменты узора. Но лучше посмотреть на этом сайте самому.



Такой ночной колпак вязали на севере Фрисландии. Связан он из голубой шерсти только лицевыми петлями. Длина его 38см. Скорее это XVIII век. Хранится в Музеумсберг Фленсбург.



Шапка 1500-1550 года из Музея V&A.



Вязаные перчатки первой четверти XVII века из Музея Метрополитен.


это итальянские перчатки XVI века оттуда же



тоже первая четверть XVII века из Музея Метрополитен .



Перчатка XVII века из Датского Национального Музея. Копенгаген.
www.fashioningtheearlymodern.ac.uk/workshops/wo...


Оттуда же из Копенгагена и вязаная шапка XVII века
Там же можно взглянуть на фрагмент рисунка вязаных чулок.
Тем, кто читает по-английски можно порекомендовать статью про историю вязания. И даже с картинками.
Но вязали не только шапочки и перчатки с чулками. Вязали и жакеты. Пару таких





кофтецов из Италии XVII века можно видеть в Museum of Fine Art в Бостоне.

А здесь можно увидеть жакет из Kunstindustrimuseum в Осло. Такие жакеты вязали из шелка, вышивали золотой и серебряной нитью. Вещи были отнюдь не рядовые.

И пару ссылочек по ходу. Здесь можно купить выкройки - реконструкции и описания шапочек и митенок XV-XVIII веков.

Здесь собраны вязаные вещи XVI-XVII веков

Здесь находится цифровой музей всяческих тряпочек: платков, вышивок, скатертей. Всего, что угодно для души.

Ну а мы - за работу!
А что может быть лучше долгими зимними вечерами, чем сидеть под пледом, рядом кот, и вязать?

@темы: история, XVII век, учебное

---

Принесла домой двадцать килограмм книг. На этот Новый Год все получат от меня книги, кроме начальника, которому я дарю рогатку )
В основном, с тем, как передать подарки, проблем нет, кроме одного человека из Москвы. Да-да, Стелла, это я о тебе.
Надеюсь, меня этими книгами не закидают после получения >.<

@темы: а жизнь продолжается!

---

Читаю сейчас "Воспоминания русских крестьян XVIII - первой половины XIX века".
Это сборник воспоминаний бывших крепостных, которые сумели стать кем-то и рассказать о своем прошлом. Особенно интересны воспоминания Авдотьи Хрущовой, которую барин проиграл в карты, и воспоминания Кабештова, который был до шести лет дворянином, а потом стал крепостным на двадцать лет.

Позволю себе немного процитировать:

«Однажды вся наша большая семья собралась в избу обедать. Отец, почтенный старичок, и дети, окружая его, усердно помолились Богу и сели за стол. Мать хлопотала у печи. Вдруг отворяется дверь, и входит староста. Помолясь на иконы, он кланяется хозяевам и, почесывая затылок, говорит: «Ну, дядя Григорий, недобрую весть я принес тебе. Сейчас получен мною от барина приказ: немедленно привезти к нему твою Дуняшку. Там, слышь, бают, что он проиграл ее в карты другому барину». Одно мгновение все смотрят на него, разинув рты. Потом подымается горький плач, сбегается вся деревня, и начинают причитать надо мной как над покойницей. Судьба сразу дала мне понять, что я не батюшкина и не матушкина, но барская и что наш барин, живя от нас за сотни верст, помнит всех своих крепостных, не исключая и ребятишек. Но барской воле противиться нельзя, от господ некуда убежать и спрятаться, и потому, снарядив меня бедную, отдали старосте. Оторвали меня малую от родителей и насильно повезли в неволю. Дорогою я плакала, а встречные с нами сильно негодовали на господ».

«Барыня моя была добрая; однако я ее боялась и постоянно тревожилась, чтобы разом уловить и исполнить приказание, если она его сделает. Даже и сны мои были полны такой же заботы. Я осмыслила, что нет у меня никаких прав, а все мое положение зависит от воли госпожи, и чтобы заслужить ее милость, я старалась быть внимательной, расторопной и безропотной, но вместе с тем навсегда утратила охоту к забавам и стала как бы взрослая. О родителях я не имела никаких известий, по их неграмотности и неимению денег на пересылку писем: в те времена даже господа писали и получали письма раза два в год или реже.
Однажды вызывают меня во двор, говоря, что там меня спрашивает незнакомая женщина. И какова же была моя радость, когда я увидала пред собой мою матушку! Мы так и замерли в объятиях, обливая одна другую слезами. Материнское сердце не выдержало неизвестности о моем житье: она отпросилась у мужа и старосты и пошла пешком меня проведать. С дозволения моих господ, она временно поселилась в нашей людской, но видалась со мной только урывками, так как обе мы были заняты. Она добровольно помогала в работах нашей прислуге, чтобы избегнуть упрека в дармоедстве и выказать себя отличною работницей, в надежде этим соблазнить моих господ на покупку ее с семьею. Когда о трудовых ее подвигах и кротком нраве доложили барыне, та высказала именно такое желание; но, к несчастью, наш барин запросил такую огромную цену, что поневоле пришлось отказаться от надежды вновь соединить нашу семью под одною властью. Когда не сбылась эта ненадолго нам блеснувшая надежда, мать моя простилась со мной навсегда, успокоенная уверенностью, что я живу у хороших людей».

«В соседстве с бедными Шестаковыми жил богатый помещик Панов, Федор Федорович, которого земли тянулись верст на тридцать в длину7. Панов был женат на знатной особе, бывшей фрейлине при царском дворе, и была у них одна только дочь Феофания, красавица собой. Рано она вышла замуж тоже за красивого помещика Андрея Андреевича Мыльникова8. Жили они душа в душу, любовались на своего первенца Федю9, утешались его детским лепетом. Но счастье земное так непрочно: спустя немного лет неожиданно для всех умирает Мыльников, и молодая вдова с сыном возвращается в дом родительский. Мать у нее, болезненная женщина, помешалась в рассудке. Дочь начинает замечать, что она становится обузой для отца и что он начинает соблазнять ее молоденькую няню. В это время ей сватают бригадира Шестакова, и она решается за него идти по совету отца и всех родных, хотя немолодой, суровый и гордый Шестаков не мог внушить ей любви.
Панов же, выдав дочь замуж, стал решительно преследовать ее скромную няню, свою крепостную девушку, которая долго ему сопротивлялась, но в конце концов подчинилась его власти и силе. У них родился сын Петр. Она была прекрасная, добрая, кроткая, сердечная женщина. Всю ее родню Панов отпустил на волю и устроил им в Ярославле гостиницу. Когда же умерла его поврежденная в уме жена, он объявил, что сын его Петр законный10. (К сожалению, этот сын впоследствии оказался мучителем крепостных девушек и был сослан в Сибирь, оставив после себя красавицу жену и троих детей11.) Но зять Шестаков не мог примириться с последними действиями тестя. Заговорила в нем дворянская гордость. Каково! Женился на своей крепостной девке и усыновил ее сына, лишил наследства законную дочь. Через несколько времени Панов приехал в Ярославль и остановился в гостинице у родных своей второй жены. Узнав об этом, Шестаков явился к тестю и имел с ним горячее объяснение, вероятно, по поводу его недворянского поведения. Оттуда сильно взволнованный вышел он в общую залу гостиницы и потребовал чашку кофе. Быстро ее выпив, он вдруг почувствовал себя дурно и начал так громко икать, что перетревожил всех находившихся в доме. Панов распорядился немедленно отвезти заболевшего зятя домой. Домашняя прислуга сочла Шестакова умирающим и без его распоряжения позвала к нему священника, но больной отказался от услуг последнего и крикнул прислуге: «Зачем пустили сюда жеребцов? Гоните их!» Все думали, что ему почудились жеребцы в комнате, но, может быть, он так назвал членов церковного причта (нередко слышишь, как семинаристов называют жеребячьей породой)12. Вслед за тем несчастный Шестаков умер без покаяния, в страшных мучениях и ни с кем не простившись. Поговаривали, будто он был отравлен родными второй жены Панова, за свою угрозу возбудить дело о подлоге в метрических книгах; но возможно, что тут от гнева сделался сильный истерический припадок с громкою икотою.
После Шестакова осталась вдова, моя барыня Феофания Федоровна в тихом помешательстве, и две дочери (опекуном был у них Алябьев). Мать и меньшую дочь Александру Гавриловну взял к себе в усадьбу Мыльников, но держал их в подвальном этаже и в черном теле. Этот молодой человек, обладатель 500 душ и прекрасной усадьбы, по примеру прежних помещиков, завел псовую охоту, окружил себя приятелями, с которыми кутил и безобразничал. Бывало, запрется в спальню со своей любовницей, а бедная малютка Саша бегает без всякого призора в беспятых башмаках и худом платьице. Голодная, стучит она потихоньку в дверь его спальни и кричит: «Акулина Ивановна, мне есть хочется». Не скоро отворится дверь, и та с бранью сунет ей кусок черного хлеба; ребенок же ловит руку и с жаром ее целует. Малютка Саша заглядывает в переднюю: там так весело, собралось много дворовых мальчиков; играют в три листика и, заливаясь смехом, колотят друг друга по носу. Как ей хочется поиграть с ними, но боится братца; если он увидит, то наденет на нее овчинный тулуп, посадит на стул и привяжет ниточкой. О, как страшно ей такое наказание! Сидит, бывало, боясь пошевелиться».

«В имение, где жила моя мать, Саратовской губернии, Сердобского уезда, село Софийское, Репеевка тож, в то время молодая и красивая вдова, приехал управляющий, уже немолодой, вдовый, титулярный советник. По словам матери, да и по тем обстоятельствам, каких я коснусь ниже, мать была тайно повенчана старым местным священником, приятелем отца; но, кажется, этот брак в метрику не был записан*.

От этого брака родился я в 1827 году. Отец мой меня очень любил и бесконечно баловал: одевал роскошно и возил с собою по знакомым соседям-помещикам, как сына.
Таким образом мы с матерью прожили в довольстве и неге шесть с небольшим лет. Мать моя неустанно и добросовестно исполняла обязанности домашней и наружной хозяйки, не изменяя образа жизни. Мне минуло шесть лет, как приехал в сказанное имение новый управляющий — немец, сменивший моего отца, В.Ф. Зернихаузин, близкий человек к графу Л.A. Перовскому7, в то время гофмейстеру и сенатору. Он, граф Перовский, как говорили тогда, будучи креатурою Волконских, принял обязанности безотчетного управляющего всех имений светлейших Волконских. Отец мой тотчас же после сдачи имения новому управляющему выехал из него, купил у соседнего помещика Слепцова в деревне Дубовке пустовавший домик и, кажется, оставался в хороших отношениях с новым управляющим года полтора. Отец взял меня с собою, а мать моя оставалась на прежнем месте хозяйкою.

...

После моего приезда к матери нас обоих позвали в контору, где находился Зернихаузин. При входе нашем в контору он поднялся во весь свой громадный рост и грозно сказал:
- Знаешь ли, что как ты, так и сын твой — крепостные Волконских, а потому наравне с дворовыми я тебе дам угол и ты будешь получать такой же паек, как и все: по 1 пуду 30 фунтов ржаной муки и по 30 фунтов крупы, а этот барчук, — причем он указал на меня, — будет получать половину этого пайка, и он должен ходить в школу, как и другие дворовые. Не думай, что ты, как говорят, обвенчана старым дураком попом в церкви и занесена в здешнюю метрику: ни ты, ни сын твой туда не записаны, а если бы и были записаны, то согласно закона и отец был бы обращен в крепостные; такие случаи у нас на Руси бывали. Сын его, живописец в Петербурге, просил меня разлучить его с вами9.
Он тут же сказал приказчику: «Назначьте им такую-то избу, там теперь только две семьи живут, а они будут третьи», — прибавил:
- Завтра же переселяйтесь в эту избу, а ты, барчук, немедленно начинай ходить в школу.
На другой день утром, часов 9—10 в половине февраля мы с своим скарбом на трех санях подъезжали к новой нашей квартире. Снаружи она была большая деревянная изба, крытая соломой. Внутреннее расположение меня поразило, так как я в первый раз видел такое размещение: в трех углах стояли три высоких (до 2 аршин10) и широких кровати. Две из них заняты были постелями. На одной сидел старик, впоследствии оказавшийся моим лучшим другом; на третьей кровати такой же высоты были настланы доски: эта последняя была назначена для нас, перед ней стояла скамейка для влезания на кровать; четвертый угол избы был занят большой варистой печью11, служившей общею кухнею для всех трех семейств; вокруг стен были лавки и стояло два стола. На печи сидело двое маленьких детей; под каждой из двух кроватей было привязано по молодому теленку и сверх того под одной, в особой перегородке, посажены два небольших ягненка. Нечего и говорить, каково было наше впечатление и каков был запах! »

Почитать можно здесь

@темы: история, Быт, XVIII век, XIX век

---

«К концу XVII в. существовало практически три налаженных почтовых тракта: от Москвы до Архангельска, до Риги и до Смоленска с продолжением на Запад в Европу. При Петре организуется почтовое сообщение между Петербургом и Москвой, Ревелем и Выборгом. От Москвы почтовые тракты устанавливаются до Киева, Белгорода и Астрахани. Позднее в орбиту почтовых связей втягиваются и другие крупные города, Сибирь, юг страны. К концу века практически все губернские и многие уездные центры были связаны со столицей и между собой почтовым сообщением. Возникнув первоначально в основном для административных и военных целей, почта постепенно стала повсеместной и доступной для государственных и частных нужд. Реформы начала XVIII в. коснулись и почтового дела. Петр стремился создать «единую русскую почту, которая, отвечая всем требованиям современной почтовой техники культурных европейских государств, соответствовала бы вместе с тем потребностям государственной и общественной жизни России»65. Во второй четверти XVIII в. совершенствование почтового дела практически прекратилось, и только во второй половине столетия замыслы Петра были доведены до логического конца. К середине XVIII в. протяженность всех почтовых дорог страны была не более 16—17 тыс. верст, а к началу XIX в. насчитывалось 3200 почтовых станции, на которых содержалось почти 38 тыс. лошадей, а в почтовом ведомстве числилось уже свыше 450 почтовых учреждений66.

Делопроизводство почтового ведомства было организовано по принципу, заимствованному из Германии, и даже велось долгое время на немецком языке. Порядок пересылки почты был следующий: вся подаваемая корреспонденция заносилась в протокол по числам отправлений каждой почты определенного тракта. К концу века сложилось достаточно стабильное расписание. Из Петербурга почта уходила два раза в неделю в Ригу, Москву, Выборг, Крым, Украину, Белоруссию и один раз в месяц — в Константинополь. Ежедневно отправлялась почта в Кронштадт и Царское Село. Через Ригу была установлена почтовая связь с Европой, через Выборг — со Скандинавскими странами. Из .Москвы почта уходила два раза в неделю в Петербург и Смоленск, раз в неделю — в Киев, Крым, Астрахань, Воронеж, Архангельск и Сибирь, два раза в месяц —в Турцию. Европейская корреспонденция шла через Смоленск. К концу века почтовые конторы существовали практически во всех губернских городах. После приема писем составлялся особый реестр на корреспонденцию, который вместе с почтой заделывался в общую сумку, запечатанную печатями. Сумка отправлялась с почтальонами за 1—2 часа до наступления ночи. На каждой промежуточной станции делалась отметка о получении и отправлении почты. При доставке пакеты выдавались по принадлежности с распиской о выдаче с сообщением в те места, из которых были посланы, т. е. с уведомлением. За доставку на дом писем плата не взималась.

Еще с конца XVII в. при организации сибирской почты именным указом Петра в стране впервые была установлена неприкосновенность частной корреспонденции: «отнюдь ничьей грамотки не распечатывать и не смотреть»67. Конечно, этот указ, как и многие другие, постоянно нарушался, но как принцип неприкосновенность переписки была провозглашена и стремление к его соблюдению получило законодательную основу.

Постепенно почтовое делопроизводство совершенствовалось: были установлены точные часы приема и выдачи почтовой корреспонденции,, больше внимания уделялось сохранности ее при перевозке, была введена регистрация почтовых отправлений и т. д. Все эти нормы нашли отражение и закрепление в почтмейстерской инструкции 1807 г.— первой в истории русского почтового законодательства68. Таким образом, на протяжении XVIII в. почтовое дело обособляется в самостоятельное ведомство и на всю страну распространяется единообразный порядок его организации. С середины века стали приниматься для почтовой пересылки не только письма, но и посылки.

Кроме функций пересылки корреспонденции и посылок почта служила также средством пассажирского движения. На почтовых колясках вместе с почтой могли ехать и пассажиры. Наказ в Уложенную комиссию предлагал упорядочить пассажирское движение по почте, установив определенное число проезжающих и багажа: «Пассажирам по почте ехать по 4 человека в коляске и брать с них плату за первые четыре места по копейке, а за два последние по денге за каждую версту, причем пассажирам, дозволяется безденежно брать с собой клади каждому по полпуду»69.

Развитие пассажирского движения требовало обеспечения хотя бы минимума бытовых удобств в дороге. Уже в начале XVIII в. при почтовом ведомстве возникают первые прообразы гостиниц. Первая такая гостиница, одновременно почтовый дом, была учреждена в Петербурге в 1715 г. Здесь останавливались главным образом приезжие иностранцы. Петр весьма поощрял распространение общения между людьми. В почтовом доме часто устраивались приемы и ассамблеи, в которых приезжие могли принимать непосредственное участие. На протяжении трактов роль гостиниц выполняли почтовые станции, которые были расположены примерно в 20 верстах одна от другой.

К концу XVIII в. Петербургский и Московский почтамты стали сложными предприятиями связи. Они имели уже различные подразделения и значительный штат служащих. Так, в Московском почтамте было 8 экспедиций: 1 — канцелярия почтамта, 2 — счетная, 3 — прием и отправка денег и посылок, 4 — раздача денежных кувертов, 5 — отправления почт, 6 — разработка почты и раздача простои корреспонденции. 7 — иностранная, 8 — секретная70.

С установлением почты распространенным средством общения между людьми становились письма. В предшествующую эпоху писем писали мало. Они отличались витиеватым слогом, растянутостью и обильным цитированием священного писания. В XVIII в. письма становятся лаконичнее, приобретают более деловой характер, содержат больше информации и отличаются светским стилем. Устанавливается известная культура переписки. Указом 1701 г. было запрещено подписываться в письмах полуименами и прозваниями, бить челом и называться холопом. В 1708 г. на русский язык была переведена книга «Приклады, како пишутся комплементы разные», которая устанавливала более деликатный стиль общения между корреспондентами. Постепенно входит в обыкновение обращение на «вы», становится принятым называть корреспондента «милостивый государь» и подписываться «готовый к услугам», «покорный слуга» и т. д.71

Цена за посылку письма определялась по весу, а так как бумага была довольно толстой и грубой, то переписка становилась дорогим удовольствием, примерно в 200 раз дороже, чем в начале XX в. Наряду с письмами почта принимала самое деятельное участие в распространении газет, как отечественных, так и зарубежных.

Во второй половине XVIII в. составляются почтовые карты с указанием расстояний между станциями, издаются дорожники для проезжающих, в которых указываются расписание почт, время прихода и отхода, цена на почтовую корреспонденцию, порядок отправления пассажиров, писем и посылок, почтовые таксы и уставы и другие сведения. Почта становится неотъемлемой частью государственной и общественной жизни».

А еще вот что я нашла в свободном доступе: "Очерки русской культуры XVIII века". Толковое издание, как мне кажется.
И чтобы два раза не вставать - на том же сайте книга о русско-нидерландских торговых отношениях: Велувенкамп Ян Виллем. Архангельск. Нидерландские предприниматели в России. 1550-1785

@темы: история, XVIII век, XVII век, учебное

---

Читаю официальную корреспонденцию Ушакова к лорду Нельсону и турецкому паше.
Наверное, именно в ней наиболее видна суть "кружевных войн", хоть в это время они находились на последнем издыхании. Кроме того, не может не вызывать удивления этот странный союз: Россия, Турция, Британия.

Лорду Нельсону. 12 сентября 1798 г., у Дарданелл. Кор. «Св. Павел».

Милостивый государь мой!

Милостивый государь мой!
О плане, какие действия соединенными российскою и турецкою эскадрами положено произвесть, и об том, что посланы будут десять канонирских лодок под препровождением двух российских и двух турецких фрегатов в остров Родос, а оттоль оные канонирские лодки, по осведомлении ежели окажется в них надобность, препровождены будут к отряду вашему, находящемуся поблизости Александрии, от 31-го минувшего августа письмом моим вашему превосходительству сообщить честь имел и просил в соответствие сего извещения вашего, какие действия производимы будут с вашей стороны, как вы их располагаете и надобны ли канонирские лодки к тому вашему отделению. Ныне же, по приходе с эскадрами в Дарданеллы, при случившейся оказии вторично покорно прошу ваше превосходительство на то письмо мое благосклоннейшего ответа; а между тем имею честь уведомить, что означенные десять канонирских лодок под препровождением четырех фрегатов наиперве в остров Родос на сих днях отправляются. Ежели они отряду вашему надобны, прошу послать от себя в оное место уведомить командира фрегата «Михаил» капитана 2 ранга Сорокина, чтобы немедленно оттуда с ним шел, и меня об оном не оставить вашим извещением; ежели же оные лодки тому отряду вашему не надобны, в таком случае прошу приказать ему, г. капитану Сорокину, вместе с фрегатами и лодками возвратиться к соединенным эскадрам к Морее, к островам Занте, Цефалонии, Корфу или далее в Венецианский залив, где мы находиться будем; сходно сему и повеление ему от меня дано. Буде же лодки понадобятся и препровождены будут к отряду, тогда также предписано ему возвратиться с фрегатами к эскадре. Еще прошу ваше превосходительство уведомить меня, какие известия имеете о намерениях и действиях неприятельских, дабы мы и наши действия по оным располагать стали. В ожидании сего извещения, с истинным моим почтением имею честь быть и проч.

Али Паше Янинскому
25 октября 1798 г. Кор. «Св. Павел».

Высокородный и Превосходительный Паша

Высокородный и Превосходительный Паша и Губернатор провинции Янины, командующий турецкими войсками.

Милостивый государь мой!
Почтеннейшее письмо ваше чрез нарочно присланного с наиприятнейшим удовольствием я имел честь получить. За благоприятство и дружбу мне оказанные и за уведомление о знаменитой победе вашей покорнейше благодарю и вас с тем дружелюбно и с почтением моим поздравляю; притом имею честь уверить о совершеннейшей дружбе и тесном союзе наших Государей Императоров, которых повеления мы с глубочайшим благоговением и дружелюбно выполняем. Рекомендую себя в дружбу и благоприятство Нашего Превосходительства и уверяю честным словом, что всегда стараться буду вспомоществовать вам во всех действиях, к общей пользе против наших неприятелей французов. Об острове же Св. Мавры уведомляю, что я во все острова прежде бывшие Венецианские весьма благовременно общие приветствия наши и приглашения с командующим турецкою эскадрою Кадыр-Беем послал. Острова Цериго, Занте и Цефалонию от французов мы освободили и, взяв их пленными, отослали на матерый берег полуострова Морей, некоторых отпустили на договоры. Из острова Св. Мавры двоекратно ко мне присланы прошения островских жителей; весь народ оного острова с покорностию отдается в наше покровительство и просят, чтобы мы приняли на тех же правах, на каких установляем обще с Кадыр-беем прочие острова, оставляя их свободными до Высочайшей конфирмации обеих дружественных держав наших. А за сим два дни прежде вашего письма получил я также от жителей острова Св. Мавры уведомление, что они, отдавшись совсем в нашу волю и покровительство, и флаг на оном подняли российский.
Я вас, милостивый государь, поздравляю с тем, что мы на крепостях всегда поднимаем обще два флага: российский и турецкий. Послал я от себя два корабля к острову Св. Мавры, также и от турецкой эскадры два же корабля посланы, и приказал я командующему отдельной от меня эскадрою, флота капитану 1 ранга и кавалеру Сенявину, сей остров, крепость и обывателей принять в общее наше покровительство и учреждение; флаги поднять на крепости оба вместе, российский и турецкий, которые означают совершенную между нациями нашими дружбу. Надеюсь, что Ваше Превосходительство с таковыми благоприятными нашими расположениями также согласны. Военные наши действия и распоряжения производим мы по настоящим обстоятельствам политическими правилами сходно с обнародованными от Блистательной Порты Оттоманской извещениями; со всеми островскими и береговыми жителями обращаемся весьма дружелюбно, привлекая их ласковостию и добрыми нашими с ними поступками, покоряем даже сердца и чувствования их в нашу волю и распоряжение. Обсылками моими во все острова прежде бывшие Венецианские успел я дотоль приятной цели достигнуть, что и из Корфы неоднократно уже получаю уведомления, что жители оного острова нетерпеливо ожидают нашего прибытия и с сердечным признанием своей покорности, с распростертыми руками нас примут и общими силами стараться будут с нами вместе истреблять французов. Город, крепость и весь народ отдаются в наше покровительство и распоряжение на тех же правах, какие мы утверждаем.
При таковых благоприятных обстоятельствах, надеюсь, и Вашему Превосходительству можем мы делать помоществование и всех береговых жителей, против которых войска ваши находятся, покорить без кровопролития, об чем из многих уже мест ко мне писали и просят; а особливо из Парги, чтобы мы приняли их в нашу волю и распоряжение, и что они ожидают только наших повелений и во всем покорны. Я и Кадыр-Бей дали им письма, и я в письме моем советовал им, чтобы они явились к Вашему Превосходительству, объявили бы оное и на таковых условиях вам отдались с покорностию. Чрез таковые благоприятные наши с ними поступки весь этот край даже сам себя защищать может против общих наших неприятелей, а жители островские и береговые будут нам вернейшие и искренние друзья и надежнейшие исполнители воли нашей во всех наших предприятиях. Вся важность будет состоять во взятии крепостей острова Корфы; но и тут я надеюсь, что таковыми поступками нашими и благоприятством к жителям можем мы взять крепости в непродолжительном времени. Если благоугодно Вашему Превосходительству береговых жителей принять в такое же покровительство ваше и оказать им ваше благоприятство, то они будут ободрены и во всех случаях станут делать нам всякие вспоможения. В случае же надобности, в рассуждении острова Корфу, если востребуется ваше нам вспомоществование, буду писать и просить о том Ваше Превосходительство и надеюсь, что вы к тому готовы. В такой надежде и с истинным моим наивсегдашним почтением имею честь быть и проч.

Нашла на сайте "История русского флота в рассказах и свидетельствах очевидцев" - rumarine.ru/11/Ofitsialnaya-korrespondentsiya-a...
Там еще много интересного в документах - бортовые журналы, дневники, выложенные книги; от Северной войны до русско-японской.

@темы: история, XVIII век, XIX век, XX век, Политика

---

Год назад я жаловалась на то, что не умею вязать на спицах. Крючком - сколько угодно, а вот спицы - мор, гладь и семь казней египетских для меня... были.
Сегодня я их победила.
Похоже, из моих желаний делать что-то своими кривыми руками - осталась только якобинская вышивка. Кстати, если буду шить платье на богатую леди, то там она очень в тему на верх ))
Извините за такое неприкрытое хвастовство - просто это так здорово, когда получается что-то сделать руками.

@темы: а жизнь продолжается!

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

По-моему, эта цитата хорошо отражает всю жизнь.

«Воображение дано человеку как компенсация за то, что он не такой, каким хотел бы быть. А чувство юмора — чтобы примирить его с тем, какой он есть. И поэтому — keep smiling.»

Сегодня был очень хороший день. И я сказала то, что хотела сказать давно одному замечательному человеку. Наверное, единственному, которого я могу и хочу назвать учителем.

@темы: Искусство, а жизнь продолжается!

---

Оригинал взят в здесь

Почему, собственно, я пишу про войну, а не про мир во всем мире? Просто это интересней. Как у Оруэлла: «оловянных солдатиков нечем заменить, оловянные пацифисты детям не понравятся». Миролюбие - качество похвальное, но довольно скучное.

Хотя взять, например, Генри Питмана. Трудно назвать скучным человека, ставшего прототипом капитана Блада. А он в воспоминаниях подчеркивал, что не брал в руки оружия, в армии Монмута лечил и своих раненых, и чужих. Во время бегства с Барбадоса взял в лодку бутыль с настойкой опиума, чтобы в случае поимки подлить в пищу врагам «и спастись от них без пролития крови.» Мирный человек, квакер, а какая биография!
Вообще в конце 17в. на море появилось немало квакеров-пацифистов. Не очень вяжется с традиционным образом английского моряка, особенно времен Моргана. Похоже, эпоха Кромвеля и голландских войн оказалась чересчур даже для них.

Квакер Эдвард Коксери вспоминал: «Сперва я воевал на голландском судне против англичан, затем на английском фрегате воевал с голландцами. Потом служил на разных кораблях в войнах между королем и парламентом. Затем служил Испании против Франции, потом Голландии против Англии. Англичане взяли меня в плен с дюнкеркского судна, и я служил им против голландцев. Потом попал в плен туркам, где служил против всего христианского мира. Освободившись, был в английском флоте против испанцев, пока они не взяли меня в плен.» ("Приключения на море", прим.1690). Под конец он отказался присягать и воевать с кем бы то ни было, за что отбыл 2 года заключения в Дуврском замке. Хоть отдохнул от этой чехарды.

У морского пацифизма была своя специфика. «Тыла» на корабле нет, воюют все. Коксери:«я спросил у другого квакера-артиллериста, что нам делать в бою. Он сказал, что мы можем стрелять по мачтам. Бог помог мне увидеть ложь ответа, ибо, когда станем борт к борту, придется иметь дело не с мачтами, а с людьми.»
Похожий случай с его единоверцем Томасом Лартингом, помощником боцмана на фрегате, воевавшим с 14 лет. На этого благодать снизошла непосредственно во время арт.дуэли с крепостью Барселоны, когда он корректировал огонь носовых орудий. «Внезапно слово Господа пронзило меня: что, если я убил кого-то? И я пошел по палубе, будто в жизни не видел, как пушка стреляет. Меня спросили, не ранен ли я. Я сказал: «нет, у меня угрызения совести.» (Т.Лартинг «История боевого моряка, ставшего мирным христианином».

Проблема в том, что моряку от насилия было не убежать, даже уйдя с военного флота. "История" Лартинга, вопреки намерениям автора, лишь подтверждает это. Став квакером, он плавал помощником на маленьком торговом судне «Джордж Паттисон». В августе 1663 у Майорки их перехватил алжирский паташ. Корсары забрали груз, высадили на «Паттисон» призовую команду из 10 человек. Английскому экипажу (мастер, Лартинг, 7 матросов и юнга) приказали вести корабль в Алжир, где их ожидало рабство. Что делать пацифисту в такой ситуации?

Само собой, кровопролитие исключалось. «Я бы скорее пошел в Алжир, чем убил хоть одного турка.» Но и рабство как-то не манило. Когда пираты заснули в нижних помещениях, он завладел их оружием. Англичане вооружились и взяли под контроль выход на палубу, берберам пришлось сдаться. «Все было сделано достойными средствами и убеждением», судно вернулось на Майорку, экипаж оказался в безопасности. И с добычей: знакомый капитан заверил, что пленных купят за хорошие деньги. Обычная морская практика.

Только не для Лартинга и его мастера (тот тоже был квакером). «Мы сказали, что никого не продадим и за тысячи, они вернутся домой.» Боясь, что испанцы заберут пленных силой, они ушли из Майорки, но то же ожидало бы их в любом европейском порту. Оставалось одно - самим идти в Берберию, чтобы отпустить пленных на родине. При этом ясно было, что, если их там заметят, они с пленными опять поменяются местами. К счастью, «Паттисон» смог избежать встреч с корсарами. Они были уже в 6 милях от африканского берега, когда наступил штиль.

Оставаться тут и ждать ветра - самоубийство, надо срочно высаживать пленных и уходить. Лартинг вызвал добровольцев, чтобы помогли ему отвезти берберов на берег в шлюпке. Согласились лишь 2 матроса и юнга. Вчетвером везти десятерых пиратов - слишком опасно (связывать их Лартинг отказался). «Я сказал: если мы отдадим им лодку, они добудут оружие, вернутся и захватят нас. Если мы высадим половину, они соберут местных жителей и нападут, когда мы привезем остальных». Как в задачке про лодку, гуся и лису. Решил ее Лартинг просто: положившись на Бога, он и его тройка посадили всех пленных в шлюпку и погребли к берегу.

Чем ближе берег, тем опаснее - недалеко 2 города, в любой момент жители могут их увидеть. Один из матросов крикнул, что в кустах на берегу прячутся люди. «Меня охватил страх. Увидев, что я боюсь, все турки в лодке вскочили на ноги». Люди Лартинга взялись за оружие, но он их остановил. «Я решил, что лучше нанести удар, чем разрубить голову человеку. Я схватил лодочный крюк и ударил их капитана, заставив его сесть, и остальные тоже сели.» К счастью, тревога оказалась ложной, в кустах никого не было. Они высадили пленных, вернулись на корабль (к тому времени появился ветер) и благополучно добрались до Англии.

В этих миролюбцев детям вполне можно поиграть. Они, в сущности, вели такую же бурную жизнь, что и любые авантюристы, да еще сами себе ее усложняли.

@темы: история, XVIII век, Забавности, XVII век

---

Полезные советы от 77 пехотного полка горцев Монтгомери

Это о женщинах, если что. О женской одежде, если совсем конкретно. В походных условиях )

@темы: Быт, XVIII век, учебное, Шотландия?!

---

И по русским - очень полезная книга Татарникова "Русская полевая армия 1700-1730. Обмундирование и снаряжение" - militera.lib.ru/h/tatarnikov_kv01/index.html

@темы: история, Быт, XVIII век